• Общественная палата Ленинградской области
Ю.Шевчук: МИР В 2050 ГОДУ (Очерк 5, Что такое прогресс?)

Ю.Шевчук: МИР В 2050 ГОДУ (Очерк 5, Что такое прогресс?)

«Что такое прогресс?»

Припоминаете? Этот вопрос писателю Виктору Баневу, герою повести братьев Стругацких «Гадкие лебеди» задал «мальчик с библейскими глазами».
«Прогресс, - ответил тогда Банев, - это движение общества к тому состоянию, когда люди не убивают, не топчут и не мучают друг друга».
Как видите, хороший, правильный, интеллигентный ответ гуманиста. Но…
«- А чем же они занимаются? - Спросил толстый мальчик справа.
- Выпивают и закусывают квантум сатис, - пробормотал кто-то слева.
- А почему бы и нет? - Сказал Виктор. - История человечества знает не так уж много эпох, когда люди могли выпивать и закусывать квантум сатис. Для меня прогресс - это движение к состоянию, когда не топчут и не убивают. А чем они будут заниматься - это, на мой взгляд, не так уж существенно.»
Сейчас мы живем в сбывшейся утопии Банева. Во многих странах мира не топчут и не убивают. Хотя понимание неизбежности скорого конца цивилизации характерно для любого интеллектуала - убедиться в этом просто, окинув взглядом  полки любого книжного магазина – но еще функционируют системы жизнеобеспечения в большинстве крупных городов, еще летают самолеты, еще действуют курорты, еще полны туристические пансионаты. Ещё можно безопасно выпить чашечку кофе в уличном кафе в огромном количестве городов мира. Так что же, это и есть – прогресс?
Если помните, молодые герои «Гадких Лебедей» с этим были не согласны:
«- Вот в этом все дело, что для Вас и Ваших героев такое будущее вполне приемлемо, а для нас - это могильник. Тупик.  …И как вы там хотите, господин Банев, но вы показали нам в своих книгах… не объект приложения сил, а показали нам, что объектов для приложения сил в человечестве нет… Вы сожрали себя, простите пожалуйста, вы себя растратили на междоусобную драку, на вранье и на борьбу с враньем, которую вы ведете, придумывая новое вранье... Вы никак не можете поверить, что вы уже мертвецы, что вы своими руками создали мир, который стал для вас надгробным памятником. …Вы ругали правительство и порядки, как будто вы не знаете, что лучшего правительства и лучших порядков ваше поколение... да просто не достойно. Вас били по физиономии, простите пожалуйста, а вы упорно долбили, что человек по природе добр... Или того хуже, что человек - это звучит гордо. И кого вы только ни называли человеком!...»

Если прогресс в технике безусловно возможен, его легко наблюдать и даже можно экстраполировать для прогноза будущего, то прогресс в общественных отношениях далеко не так однозначен. В общественных отношениях мы скорее наблюдаем прогресс политтехнологий. От обращения к разуму политики перешли к обращению к эмоциям, инструментальных лидеров сменили эмоциональные, правда перестала быть истиной и стала информацией, вызывающей наиболее мощный эмоциональный отклик. Если бы прогресс в обществе был бы возможен, мы могли бы сказать, что прогрессивные идеи (например, всеобщее возвышение потребностей человечества, в терминах  Маслоу – от набивания желудка до стремления к самореализации) обречены на победу и наша задача – просто ускорить процесс, который неминуемо приведет к сокращению материальных потребностей, которые, сократясь, в свою очередь уменьшат давление на природу, и так далее – и окружающая среда в итоге перестанет деградировать. Но ведь и сам Маслоу признавал, что стадии самореализации достигает не более 2% людей… А это значит, что подавляющая масса человечества будет просто хотеть увеличения потребления материальных благ - увеличения как количественного, так и качественного…. И если Вы им скажете, что люди уже уничтожили половину планеты, то в ответ вы услышите в лучшем случае «на наш век хватит».  

Почему прогресс невозможен, почему человечество обречено вновь и вновь повторять старые уроки, почему вымирание одних народов не служит стимулом к изменению системы ценностей у других?
Ответ на этот вопрос дал Иван Ефремов, изобретя новое философское понятие «Стрела Аримана». Он ввел его в своем романе «Час Быка», и герой романа так описывает действие этой «стрелы» – точнее, закона развития общества: « Стрелой Аримана мы условно называем тенденцию  общества с морально тяжелой ноосферой умножать зло и горе. Каждое действие, хотя бы внешне гуманное, оборачивается бедствием для отдельных людей, целых групп и всего человечества. Идея, провозглашающая добро, имеет тенденцию по мере исполнения нести с собой все больше плохого, становиться вредоносной. Общество низшего типа не может обойтись без лжи. Целенаправленная ложь тоже создает своих демонов, искажая все: прошлое, вернее представление о нем, настоящее — в действиях и будущее — в результатах этих действий. Ложь — главное бедствие, разъедающее человечность, честные устремления и светлые мечты.» 

У Ефремова получился такой гуманитарный  Второй закон Термодинамики. Примеры, как хорошее действие превратилось в свою противоположность, мы можем наблюдать в  истории религий. В контексте наших рассуждений мы уже приводили в качестве неплохой задумки, приведшей к противоположным последствиям, «Декларацию прав человека». И только что мы вам напомнили, как гуманистическая «формула прогресса»  Виктора Банева привела к своей противоположности.

Наш мир полностью подвластен закону «стрелы Аримана». Любое самое хорошее и доброе дело будет иметь массу плохих последствий, по влиянию перевешивающих запанированную пользу. Ранее мы уже приводили в пример несколько таких «добрых» дел типа посадки деревьев или приема беженцев.

Похожие рассуждения мы встречаем у Семена Франка («Крушение кумиров»): «Если с этой точки зрения окинуть общим взором всю жизнь человечества, то приходится усмотреть парадоксальный, но воочию явственный факт (его очевидность еще усугубится для нас, если обратить внимание  на тиранию идей, принципов и идеалов в частной жизни людей): все горе и зло, царящее на земле, все потоки пролитой крови и слез, все бедствия, унижения, страдания, по меньшей мере на 99 % суть результат воли к осуществлению добра, фанатической веры в какие-либо священные принципы, которые надлежит немедленно насадить на земле, и воли к беспощадному истреблению зла; тогда как едва ли и одна сотая доля зла и бедствий обусловлена действием откровенно злой, непосредственно преступной и своекорыстной воли.»

Чтобы избавиться от власти «стрелы Аримана», необходимо для начала признать, что большинство людей на планете не могут адекватно воспринимать реальность. А если воспримут, то это может их уничтожить, как Пелевинских адептов секты «Стремящиеся Убедиться» («Цель их духовной практики — путем усиленных размышлений и подвижничества осознать человеческую жизнь такой, какова она на самом деле. Некоторым из подвижников это удается; такие называются “убедившимися”. Их легко узнать по постоянно издаваемому ими дикому крику.»)

В чем же состоит та тайна, понимание которой несовместимо с жизнью большинства людей на Земле и без понимания которой невозможен прогресс, как способ продолжения жизни человечества?

Вот она: эволюция рода людского еще не завершена. Она продолжается, и сейчас на едином древе человечества формируются новые ветви, развиваются новые качества, обновляются возможности мозга… Мы все пока – только полуфабрикаты, а не венец творения.
Что такое эволюция, мы знаем – в основном это достижение цели методом проб и ошибок. И 99,9% проб попадает в отсев, становится тупиковыми ветвями развития. Это было, когда человечество формировалось, на протяжении миллионов лет. То же произойдет и с современным человечеством… Те, кто сменит нас в процессе эволюции, будут называть себя по-другому. Наступающий кризис, как и тысячи кризисов и катастроф до него, послужит инструментом к отсечению ненужных эволюции ветвей.

Кто-то родился с «категорическим императивом» внутри, то есть с пониманием того, что есть добро и зло. В нем – зародыш будушей, уже не человеческой, цивилизации. Цивилизации, свободной от необходимости постоянно творить зло, чтобы остаться в живых. Остальные, большинство, узнают о морали в ходе обучения и социальной адаптации, от религиозных авторитетов, родителей или учителей.
Отсутствие понимания многими людьми разницы между добром и злом -  не такое уж тайное и не такое уж новое знание. Во всяком случае, именно о разных «породах» людей когда-то писал Марк Аврелий («Наедине с собой»): «
«Поутру следует сказать себе: "Сегодня мне придется столкнуться с людьми навязчивыми, неблагодарными, заносчивыми, коварными, завистливыми, неуживчивыми. Эти свойства проистекают от незнания ими добра и зла. Я же, познавший прекрасную природу добра и постыдную – зла, понимаю и природу тех, кто заблуждается. Они мне родственны не по крови и происхождению, а по божественному соизволению и разуму. Я защищен знанием от их зла. Они не могут вовлечь меня во что-либо постыдное. Но нельзя и гневаться и ненавидеть тех, кто мне родственен. Мы созданы для совместной деятельности, как ноги и руки, веки, верхняя и нижняя челюсти. Поэтому противодействовать друг другу – противно природе; а досадовать и чуждаться таких людей и значит им противодействовать.»

 

Есть гипотеза, не уверен, что она убедительная, что где-то, возможно, уже живут на свете те, кто наследует землю, Гадкие Лебеди нашей эпохи. Не люди, скорее – людены, опять-таки используя терминологию братьев Стругацких.  Те, чьи потомки когда-нибудь достигнут точки «омеги»… (Согласно Тейяру де Шардену, в  ходе эволюции происходит неуклонное развитие психики (сознания) и параллельное усложнение материальных форм. Итогом этого развития становится появление и развёртывание ноосферы, а затем — рождение из синергии всей совокупности человеческих сознаний некоего высшего сознания — Омеги.)

От чего же человечеству следует избавиться в процессе дальнейшей эволюции? Что привело его к нынешнему кризисному положению? И главный вопрос, объединяющий оба предшествующих: почему он, «человек разумный», ведет себя, как обычное животное?

Потому что он во многом и является таковым. Человечество в целом и каждый человек в отдельности не может существовать, не разрушая природу и не убивая живые организмы, как и любой консумент высшего порядка.

Правда, в ходе развития цивилизации человечество выработало ряд моральных систем, в подавляющем большинстве которых сказано: “все, что приносит смерть – зло, все, что служит к продолжению жизни - благо” (А. Швейцер). Люди часто признают, что убийство живых существ противоречит нормам морали, что существование человечества, равно как и жизни на Земле в целом, основано на убийстве и разрушении, которые считаются “необходимыми”, так как они служат к продолжению жизни. Но принесение смерти одним ради жизни других все равно является злом. Если это не зло, то  так можно оправдать любое преступление, в том числе и геноцид целых народов. Практика существования человечества является аморальной. Но это всегда понимали лишь немногие – избранные или обреченные, не знаю. Те, у кого есть мораль. То есть категорический императив, который так удивлял Иммануила Канта. Далеко не у каждого человека он присутствует в сознании. Если не верите – сами спросите у окружающих, многие ли из них готовы признать повседневную практику существования человечества аморальной.

Каждый христианин читал «Евангелие от Иоанна», каждый помнит строки «Весь мир лежит во зле», «не любите мира, ни того, что в мире…», «Дьявол  есть князь мира сего»… И что же? Образ мира под властью Сатаны, мира, в котором любое ваше действие приносит зло, как бы вы ни хотели в это не верить, не влияет на действия 99% людей. Напротив. Они радостно повторяют иные цитаты из Священного Писания: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю…» И забывают, что в Книге Бытия, откуда эти слова, имелась в виду земля Эдема (не верите – посмотрите, там далее написано, что даже питание райскому населению Господь предусмотрел чисто вегетарианское : «И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; – вам сие будет в пищу;  а всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому [гаду,] пресмыкающемуся по земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травную в пищу. И стало так.» )

Да, возможно вначале было так, в раю, волк ел траву и возлежали рядом лев и агнец – но потом стало иначе, произощло грехопадение (к его истинному значению мы еще вернемся) и Адама и Еву вместе с окружающими птицами, зверьми и гадами, сослали на Землю. И вот тут уже Господь ничего не говорил про то, что Земной Шар отдан людям под обладание и владычество! Напротив, говорил он прямо противоположные вещи, причем языком инструкций УФСИНа: «Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей; и к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою. Адаму же сказал: за то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева, о котором Я заповедал тебе, сказав: не ешь от него, проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей;  терния и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою;  в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься».

Как видите, то, что Земля – далеко не самое хорошее место, умные люди понимали всегда. Андрей Синявский как-то сказал: «Все упрощается, если признать, что мы живем в аду»… Осталось выяснить, почему в мире присутствует такое количество жизнелюбивых и беспрерывно плодящихся идиотов, которого, как оказалось, вполне достаточно, чтобы уничтожить мир.

Вероятно, это частный случай «закона стрелы Аримана». Местность, которая, на первый взгляд, кажется райским местом, становится приманкой для переселенцев из мест, где более суровый климат; там они размножаются, увеличивают эксплуатацию местности сверх возможного и превращают местность в геопатогенную, тормозящую развитие. Затем местность опустынивается и люди её покидают.

Главный источник геопатогенности местности – Солнце. Диалектически очень даже понятно, почему источник жизни становится источником деградации и смерти. (Не случайно неофиту при посвящении в высшие жреческие степени в Египте шептали на ухо страшную тайну: «Осирис есть злой бог»).Чтобы понять, как это происходит, мы рассмотрим некоторые примеры опустынивания в восьмой главе. Пока же обратимся к художественной литературе.
О южных типах характеров кто только ни писал. Но одним из первых тему поднял Альфонс Доде в бессмертном «Тартарене из Тараскона». Лживость, пафос, импульсивность, необязательность южан находит у него вот такое объяснение: 

«На юге нет лгунов – ни в Марселе, ни в Ниме, ни в Тулузе, ни в Тарасконе. Южанин не лжет – он заблуждается. Он не всегда говорит правду, но он сам верит тому, что говорит... Его ложь – это не ложь, это своего рода мираж...

Да, мираж!.. А чтобы в этом удостовериться, поезжайте-ка на юг – увидите сами. Вы увидите страну чудес, где солнце все преображает и все увеличивает в размерах. Вы увидите, что провансальские холмики высотой не более Монмартра покажутся вам исполинскими, а что античный храм в Ниме – эту комнатную безделушку – можно принять за собор Парижской Богоматери. Вы увидите... Ах, если есть на юге лгун, то только один – солнце!.. Оно увеличивает все, к чему ни прикоснется!.. Что представляла собою Спарта в пору своего расцвета? Обыкновенный поселок. Что представляли собою Афины? В лучшем случае – провинциальный городишко... И все же в истории они рисуются нам как два огромных города. Вот что из них сделало солнце...»

К сожалению, «южный менталитет»  далеко не всегда просто повод для шуток. Далее у Доде мы читаем: «…каждое воскресное утро тарасконцы вооружаются и идут за город; за спинами у них сумки, за плечами ружья, стон стоит от лая собак, воя хорьков, звуков труб и охотничьих рогов. Величественное зрелище... Вот только, к сожалению, дичь перевелась, совсем-совсем перевелась.
Тварь, хоть она и тварь, в конце концов, сами понимаете, стала остерегаться.
На пять миль вокруг Тараскона все норы пусты, все гнезда брошены. Ни дрозда, ни перепелки, – хоть бы один крольчонок, хоть бы самый маленький чекан.»

Хорошо погреться под ласковыми лучами солнца пятнадцать дней отпуска. Солнце помогает вырабатывать гормон серотонин, его нехватка вызывает депрессивные состояния… Тут солнце - лекарь. Совсем другое, когда под его лучами твои предки уже прожили 2000 лет… Серотонин, а также некоторые другие аминокислоты, вырабатываемые у южных народов под воздействием солнца, не только повышают настроение, делая людей жизнерадостными. Они еще играют и роль определенного контролера – решают, какой сигнал пропустить в мозг, а какой нет. Серотонин, так же как и эндорфины, и, как ни странно, тестостерон, в своем избытке не только уродуют людей (например, избыток тестостерона проявляется у мужчин ожирением молочной железы – гинекомастией, что легко наблюдать на южном пляже), но и не дают им возможности адекватно оценивать мир вокруг.

Южане воспринимают мир, как люди, сознательно введшие себе в организм опиаты. Но они, в отличие от наркоманов, не виноваты в том, что не могут воспринять мир вокруг объективно. Да, они не видят, к примеру, что все их дети нуждаются в коррекции поведения, потому что они гиперактивны, и списывают это на «южный темперамент», не понимая, что нет такой работы (кроме работы проститутки),  в которой южный темперамент может пригодиться, и что ребенку будет трудно потом жить, если его сейчас от гиперактивности не вылечить. Да, они искренне не видят симптомы гидроцефалии и проблемы с позвоночником у каждого второго ребенка на юге, не видят вспухшие щитовидки, не замечают жалоб детей на постоянные головные боли, отделываясь выражением «болезнь роста, с возрастом пройдет».

Точно так же люди, подвергшиеся мутагенному (то есть, вызвавшему изменения внешности, передающиеся по наследству) воздействию солнца, не осознают аморальность бытия. Наоборот, они получают удовольствие от жизни в земном аду, хотят её продолжения и искренне желают запустить в этот ад побольше своих потомков – пусть тоже порадуются.

С нашей точки зрения, тут проблема скорее медицинская. ВОЗ следует, очевидно, ввести медицинскую норму поведения, объявив истерический темперамент и импульсивность  опасной для окружающих патологией и запретить людям жить в местах, формирующих такую патологию.

Опыт показывает, что многие южане, особенно – переселившиеся на север, перестают быть горячими и импульсивными и становятся похожими на окружающих. Правда, в частных разговорах они рассказывают, как это было нелегко и через какие трудности самовоспитания они прошли. Если бы им с детства давали соответствующие препараты, им было бы легче.

Но практически все мировые религии сложились на юге. И в большинстве моральных и религиозных систем человечества признается двойственная сущность людей и наличие неразрешимых противоречий между их духовной сущностью и материальным (физическим) телом. Стало быть, наиболее умные из южан как-то смогли преодолеть  влияния избытка серотонина на сознание.
Понимание аморальности существования физического тела человека относительно его же моральных принципов наличествует практически столько, сколько существует современная цивилизация. Но оно никогда не становилось господствующим и всегда было уделом наиболее нравственных, «продвинутых», представителей рода человеческого.

А теперь – немного выводов. В мире существует неизбежность смерти, следовательно, процесс жизни, основанный на смерти других живых существ, неминуемо оканчивается смертью его носителей.

 Энтропия на Земле всегда возрастает, следовательно, любое человеческое действие, даже имеющее целью защиту природы и жизни, имеет отрицательный эффект, выражающийся в непрямом разрушении природы и гибели живых существ; причем совокупные последствия от данного отрицательного эффекта значительнее, чем прогнозируемые положительные последствия. Частный случай данного следствия – утилизация вторичного сырья не уменьшает количество отходов, но увеличивает их, только в иной форме. Побочный вывод из сказанного: единственный действенный путь охраны окружающей среды состоит в бездеятельности (например, в отказе от продолжения рода, и т.д.), то есть априори невозможен для всех представителей человечества, хотя и поддержан авторитетом Лао Цзы.

Если энтропия на Земле всегда возрастает, следовательно, антиэнтропийные явления усложнения материи, нервной системы, мозговой ткани, сигнальных систем человеческой психики и так далее, приведшие к появлению современного человеческого разума, лишь кажутся антиэнтропийными, так как имеют локальный антиэнтропийный эффект, но на большом отрезке времени лишь увеличивают энтропию, что мы наблюдаем, изучая историю человечества. Огромный динозавр потреблял меньше, чем маленький слабый человек потребляет сейчас. На самом деле человечество является инструментом для многократного ускорения энтропийных процессов. Зачем это надо природе, вы, вероятно, догадались и сами, а если нет – напомню, что в смерти скрыта новая жизнь. Но понимание, что мы, убивая и разрушая, действуем согласно законам природы, не освобождает нас от ответственности за убийства и разрушения. Мы так же, в свое время, станем жертвами убийц – людей, бактерий, сил природы, не так уж и важно, кого. Избежать ответственности хочется – а вот менять свое поведение уже не очень.

Процессы, необходимые для существования человечества и ведущие к разрушению природы и убийству живых существ, аморальны, следовательно, неизбежная гибель человечества и (или) цивилизации не является абсолютным злом, так как разрушение аморальной системы не может быть злом.

Гипотетически разум может существовать на базе носителя, не включенного в пищевую пирамиду, и, следовательно, существующего без противоречия морали по Канту-Швейцеру (например, разумная жизнь может существовать в виде энергетических полей). Следовательно, хотя бы теоретически разум может быть свободен от осознания своего существования как противоречащего “категорическому императиву” Канта.

Возрастание энтропии во Вселенной не противоречит развитию разума вне белковых носителей, так как в ходе развития хаоса во Вселенной создается бесконечно сложное и бесконечно большое, единое в пространстве, информационное поле, генерируемое бесконечным разнообразием элементарных частиц, носителями информации в котором выступают элементарные частицы, не имеющие момента времени, а, соответственно, существующие (для них) вечно. (Можно её называть системой «Омега», используя термин Тейяра де Шардена). Разум же возникает в процессе преодоления порога усложнения любой структуры. (“В пределе разнообразие – это и есть хаос”, сказал когда-то  Никита  Моисеев).

Гибель человечества неизбежна, но не является трагедией, так как человечество вполне осознает аморальность практики своего существования и признает (в лице своих духовных лидеров – пророков и философов) неизбежность и закономерность своего исчезновения, о чем свидетельствует эсхатология практически всех религий мира. Экстраполируя происходящие события в природе и учитывая, что данные энтропийные процессы имеют однонаправленный вектор, можно прогнозировать, что гибель современной цивилизации произойдет в исторически близкий нам период.

Означает ли это, что мы уйдем с лица Земли, не выполнив свою задачу? И, кстати,  в чем она заключается? Обратимся опять к Тейяру де Шардену.

«Выполнять порученную нам задачу — двигать вперед ноогенез - мы согласимся лишь при одном условии: чтобы требуемое от нас усилие имело бы шансы на успех и повело нас как можно дальше. Животное может очертя голову ринуться в тупик или к пропасти. Человек никогда не сделает ни одного шага в направлении, которое, как он знает, бесперспективно. Вот он как раз тот недуг, который нас беспокоит.

…что же требуется как минимум, чтобы лежащий впереди нас путь мог быть назван открытым? Только одно — но это все. Чтобы нам были обеспечены место и возможности реализовать себя, то есть, прогрессируя (прямо или косвенно, индивидуально или коллективно), раскрыть до предела самих себя».

Еще один тупик, на этот раз – тупик отсутствия смысла. Именно этого и лишено нынешнее поколение землян. Во всяком случае, землян, умеющих думать, являющихся носителями категорического императива, и способных двигаться вперед. Их мало, но во все века именно они развивали цивилизацию, «двигая вперед ноогенез». Остальные, подавляющее девяностодевятипроцентное большинство, никогда не поймут, почему это всё вдруг  кончилось, и что им, этим высоколобым, надо.  Ведь, казалось бы, было можно по-прежнему наслаждаться вкусом еды, лучами Солнца, лаской женщины, по-прежнему «болеть» на стадионах, танцевать, читать, говорить с друзьями, петь, писать стихи, путешествовать… Но осознание,  что всё кончится ничем, и, более того, по совести, такой конец справедлив, лишает всякой перспективы тех, от кого зависит продолжение цивилизации…

Кажется, мы разобрались, что такое прогресс и в каком направлении должна двигаться эволюция. Но вот в чем вопрос: уверены ли мы, что у эволюции на этот раз все получится? И не лучше ли взять судьбу человечества в свои руки? Благо такие возможности у нас есть и разумное существо, свободное от необходимости убивать, чтобы жить, мы сможем создать в наших лабораториях.
На сегодняшний день вершиной генной терапии являются «короткие палиндромные повторы, регулярно расположенные группами», или CRISPR (от английского clustered regularly interspaced short palindromic repeats). Семейство последовательностей ДНК, которые в настоящее время составляют основу технологии CRISPR-Cas9, теоретически может навсегда изменить ДНК человека. В 2017 году генная инженерия сделала решительный рывок вперед — после того как команда из Протеомического исследовательского центра в Пекине объявила, что успешно использовала CRISPR-Cas9 для устранения болезнетворных мутаций жизнеспособных человеческих эмбрионов. Другая команда, из лондонского Института Фрэнсиса Крика, прошла противоположный путь и впервые использовала эту технологию для преднамеренного создания мутаций в человеческих эмбрионах. В частности, они «отключили» ген, способствующий развитию эмбрионов в бластоцисты. Исследования показали, что технология CRISPR-Cas9 работает — и довольно успешно. Однако это вызвало активные этические дебаты о том, насколько далеко можно заходить в использовании этой технологии. Теоретически это может привести к «дизайнерским детям», которые могут обладать интеллектуальными, спортивными и физическими характеристиками в соответствии с характеристиками, заданными родителями. А в дальнейшем – к существам, не нуждающимся в питании убитыми организмами, не нуждающимся в доминировании и экспансии ради получения самоуважения, не желающим никого давить и топтать ради удовольствия...

Метод, похожий на «взятие неба штурмом», конечно… Но что же нам остается делать? Сидеть у Золотых ворот в Иерусалиме и ждать, когда приедет назаретянин на хромом белом ослике?

 Как нам жить, понимая, что единого человечества нет, а есть конгломерат независимо эволюционирующих групп, которых и в лицо-то не распознать и даже по расам и этносам не распределить? Об этом мы поговорим в последней главе нашей работы.

Юрий Шевчук, «Зеленый Крест»

Комментарии к главе 5:

Юлия Афанасьева, политолог:

Самое базовое определение прогресса гласит, что это поступательное движение вперед,  улучшение в процессе развития. Однако уже на этом этапе возникает масса вопросов: вперед – это куда? Или к чему? Улучшение по сравнению с чем, и для кого/для чего? 

Критерии улучшения, как и определение «правильного» направления весьма субъективны, один из примеров восприятия прогресса приведен Юрием Шевчуком в цитате из «Гадких лебедей» Стругацких: «Для меня прогресс - это движение к состоянию, когда не топчут и не убивают».
Наряду с прочими, и такая трактовка прогресса общественной морали имеет право на существование. Но, опять же, топтать и убивать можно по-разному – морально или физически. И если физическая жестокость в «развитых обществах» преимущественно остается за закрытыми дверьми (показатели домашнего насилия сложно статистически учесть – 60-80% жертв не только не заявляют о таких эпизодах в полицию, но и не рассказывают близким), то насилие моральное продолжает «прогрессировать», не только в привычных пространствах, но и в виртуальном. Так, проблема «кибербуллинга» в худшем случае заканчивающегося доведением до самоубийства, в последние годы обсуждается как на уровне стран, так и на международном уровне. Можно ли считать прогрессивными страны, где условно безопасно сидеть в кафе, но показатели уровня стресса, заболеваемости депрессией и другими психическими расстройствами, количество людей, завершающих свой путь суицидом, растет с каждым годом? По приблизительным оценкам, в России около 70% граждан постоянно находятся в состоянии стресса, в США это состояние хорошо знакомо 90% населения (экономические потери – 320 млрд долларов США в год), а в ЕС более трети работающих подвержены этому состоянию и его последствиям, что ежегодно обходится обществу в 19 млрд долларов.

Технологический прогресс также не просто оценить в терминах «улучшения»: например, насколько «прогрессивно» развитие генных технологий, генных модификаций и прочих экспериментов с природой, необходимых для увеличения экономической выгоды. Особенно наглядно они проявляются в сельскохозяйственной отрасли, где благодаря усилиям ученых, появляются животные и птицы, лапы которых не способны удерживать массу мяса, жизненный цикл которых укорочен благодаря быстрому приросту живого веса и прочее, а назвать их «здоровыми», даже «источниками здорового питания», глядя на то, как они выглядят до убоя, очень сложно. Как в известном анекдоте, где покупатель продуктового магазина спрашивает: «Это генномодифицированная морковь?». «Нет, а почему Вы спрашиваете?» - удивляется продавец. «Да, почему Вы спрашиваете?» - удивляется морковь…

Является ли такого рода развитие «движением вперед»? Вероятно. Является ли оно «улучшением»? С точки зрения экономики животноводства – вполне. С точки зрения морали – вряд ли. Если подобные технологии будут применяться для вторжения и корректировки генома человека – будет ли это признаком устойчивого улучшения? И что именно в этом случае мы бы стремились улучшить? Ответы на эти вопросы зависят от системы координат, в которой мы выстраиваем целеполагание, от ценностей, которые мы принимаем за ориентиры или ограничители. Является ли прогрессом активное развитие индустрии реалистичных секс-кукол с искусственным интеллектом? С точки зрения производителей и потребителей – да. С точки зрения общественной морали – вероятно, если их распространение освободит подневольных работников секс-индустрии или снизит количество жертв насилия. С точки зрения мужчин и женщин, утрачивающих способность выстраивать гармоничные взаимоотношения – вряд ли.   

Если исходить из того, что прогресс можно воспринимать скорее не линейно, а как движение по спирали, тогда «стержень», вокруг которого закручивается спираль, отражает те самые ценности и ориентиры, в то время как направление и траектория в разные моменты могут значительно отличаться и отклоняться.

В рамках такой парадигмы «объекты приложения сил» могут быть самыми разными, в зависимости от ситуации, от контекста, однако общий вектор развития неизменно будет направлен «вперед». Раскачиваясь то в одну, то в другую сторону, общество и правительство находят ту самую «среднюю линию», которая становится явной, только если анализировать процессы в динамике. Конкретные решения и политический дискурс отдельно взятого эпизода (электорального цикла) определяется скорее не стратегическими целями, а умением срезонировать с текущим запросом избирателей, оставив свои истинные намерения в тени популистской риторики. Порядки определяются конкретными условиями, меняются в результате деятельности групп давления, механизмов обратной связи (в том виде, в котором они существуют – от уличных протестов до работы совещательных органов), и в этом смысле – каждый народ заслуживает то правительство, которое имеет, ведь то, что происходит без прямого одобрения, случается с «молчаливого согласия большинства»… Феномен «банальности зла» и его примеры успешно раскрыты Ханной Арендт в одноименной статье, написанной по итогам судебного процесса над одним из функционеров фашистской машины, создававшей «лучшее человечество».

Информационное общество диктует свои условия, значительно видоизменяя привычные системы социальных, экономических отношений, интенсивные потоки информации сокращают глубину погружения, приводят к появлению новых форматов и методов. Именно поэтому эмоциональный отклик становится одним из самых действенных инструментов – вероятность побуждения к действию «на эмоциях» достаточно высока, при этом «нет времени объяснять» - 3-5 минут должно быть достаточно, чтобы подвести зрителя/слушателя/читателя к нужной реакции и выводу.

Еще несколько десятилетий назад такую функцию – изменения видения, сознания – чаще играли фильмы, книги, выступления, становившиеся «культовыми», сейчас в эту категорию чаще попадают «мемы» и «хэштеги» и «челленджи» - век их скоротечен, но выполнить свои мобилизационные задачи они успевают. Историю 21 века с момента массового распространения смартфонов, вероятно, можно будет быстро и эффективно изучить именно по хэштегам и мемам.  

Многие исследователи объясняют специфику восприятия информации современной молодежью термином «клиповое мышление». Картина мира, которая формируется в результате – фрагментарна, но полна ярких всполохов. «Хорошо» это или «плохо» оценить можно по качеству и кластеризации этих вспышек.

Если обратить внимание на ценности «поколения Y» - большая часть из них как раз связана с максимальной самореализацией, материальные ценности «владения» уступают ценностям «пользования», свобода выбора (пусть и направляемого), творческая составляющая деятельности становятся важнее стабильности и высокого дохода. Другими словами, вероятно, что среди представителей этого поколения будет (уже есть?) значительно больше тех, кто поднимется по пирамиде Маслоу к уровню потребности самореализации.
И здесь мы видим пример прогресса другого рода – не «быстрее, выше сильнее»,  а «креативнее, оптимальнее, интереснее».
Отвечая на вопрос, поставленный Юрием Шевчком о том, «почему прогресс невозможен, почему человечество обречено вновь и вновь повторять старые уроки, почему вымирание одних народов не служит стимулом к изменению системы ценностей у других?», можно сказать, что если мы (как отдельные личности/индивиды или как общество) развиваемся по спирали, то от повторений, от необходимости «учить уроки» и выводить их на новый уровень восприятия никуда не деться. Каждый виток предполагает переоценку ценностей, их проверку на реалистичность, соответствие текущим требованиям. Передача знаний в любом формате предполагает «транзакционные издержки» и без глубокого понимания и принятия, не на уровне теории, а на уровне практики, развитие будет спотыкаться о старые ошибки. Укоренить же приоритеты в коллективном бессознательном – задача сложная, требующая времени и синхронизации внешнего и внутреннего контуров.
Синхронизация контуров необходима и при рассмотрении вопросов «адекватного/неадекватного восприятия реальности». Как и в случае со «стрелой Аримана», многое здесь зависит от точки отсчета, точки оценки. Если внутренние представления о «добре и зле» совпадают с внешними – скорее всего, то или иное событие будет иметь схожую оценку, если нет – ответы на вопросы об «адекватности», «злом умысле» и «благих намерениях» будут сильно отличаться у субъекта действия и окружающих.
Реальность же редко бывает объективной – чаще всего в такой форме она проявляется там и тогда, где и когда пересекаются поля субъективных реальностей. Впрочем, если исходить из бесконечности Вселенной, каждой из «реальностей» хватит пространства не только для существования, но и для развития.
Развитие, как и прогресс, предполагают изменения разного рода – так, о течении болезни и ее симптомов мы тоже говорим «болезнь прогрессирует», «опухоль растет и развивается», при этом состояние больного явно не улучшается.   

Приятно думать, что где-то там, за обозримым горизонтом, нас ждет Рай, Вальхалла или другое приятное место. Но если абстрагироваться от идей креационизма, провидения и прогресса как «улучшения», а просто наблюдать за течением изменений, становится понятно, что мы – не венцы творения, не полуфабрикаты, мы – люди, находящиеся на определенном этапе развития, в какую сторону скорректируется траектория и какими мы себя увидим в будущем зависит как от внешних факторов, так и от нас самих – всех вместе и каждого отдельно, от того, какие мы строим системы координат, как располагаем приоритеты, как взаимодействуют наши реальности.

Если предположить, что мы все, то есть каждый, рождаемся с тем самым «категорическим императивом», но утрачиваем его, доверяя свои умы родителям, учителям, духовным и политическим лидерам, кумирам и другим «агентам социализации и индоктринации», то дальнейшие сложности при взаимодействии с обществом, и самим собой, порождающие стресс, депрессию и нежелание жить, могут быть связаны с несоответствием внутренних установок и наблюдаемой «реальности». 
Один из базовых принципов андрагогики – «взрослый чловек учится через конфликт». Даже экзистенциальный кризис может стать, как в китайской традиции, синонимом возможностей – возможностей изменить вектор, скорректировать реальность поворотом мысли, отшлифовать целеполагание и адаптировать действия. Конфликт и прогресс в этой парадигме являются двумя сторонами одной медали.

Человечество развивается уже несколько десятков тысяч лет, разбредаясь по разным уголкам планеты от африканской «митохондриальной Евы», выстраивая сообщества, подстраиваясь под внешнюю среду и подстраивая ее под себя. Оторванным от реальности и не совсем адекватным статистике представляется говорить о будущем человечества, рассматривая отдельные его группы (будь то «жизнелюбивые и беспрерывно плодящиеся идиоты» или «южане», кстати, как одни, так и другие, в среднем обладают куда более активной жизненной позицией и энергией, чем пессимистичные, погруженные в круги рефлексии северяне), как «неуместные». Именно пассионарность, импульсивность, разумное безумие и являются «локомотивами» прогресса. Если убрать эти компоненты из уравнения, результат точно не сложится.

Раскрыть себя полностью можно только через понимание комплексного характера мироздания, взаимосвязей всего сущего, осознания того, что каждая «частичка Вселенной», каждый аспект бытия, ведомый или неведомый нашему разуму – его неотъемлемая часть. Не имея возможности (или желания) охватить сознанием хотя бы обозримую реальность в разных ее проявлениях, со всеми ее кажущимися противоречиями, развивая риторику в узких рамках, определенных собственным «эго», мы «прогрессируем», но загоняем себя в тупик – тупик ограниченности. 

 

Андрей Столяров, писатель:

МИФ О ПРОГРЕССЕ

 

Наше время – это время безудержного мифотворчества. Мифы проникают буквально в каждую область человеческих знаний. Есть мифы исторические, есть политические, есть социальные, есть биологические, есть медицинские, есть какие угодно.

В частности существует и миф о прогрессе, который, естественно, утверждает, что никакого прогресса в действительности не существует. То есть прогресс чисто технологический, конечно, наличествует, но вот прогресса нравственного, социального нет и в помине. Человек, как и раньше, остается существом морально глухим, общество не стремится подняться на более высокий этический уровень, количество зла в мире растет, и «Стрела Аримана», как вслед за Иваном Ефремовым называет это Юрий Шевук, угрожает пронзить сердце нашей цивилизации.

Так вот это именно миф.

Нравственный прогресс так же очевиден, как и прогресс технологический.

Еще сравнительно недавно, лет 200 – 300назад убийство считалось доблестью. Человек, убивший больше других, пользовался заслуженным уважением. А теперь убийство категорически осуждается, многие страны даже отменили смертную казнь.

Еще совсем недавно доблестью также считалась война. Н. В. Гоголь, изображая Запорожскую Сечь, писал, что здесь собрались люди,«которые имели благородное убеждение мыслить, что все равно, где бы ни воевать, только бы воевать, потому что неприлично благородному человеку быть без битвы». Война расматривалась как благородное дело. Это было так даже в «просвещенном» XIX веке. Посмотрите: Соединенные Штаты тогда захватили половину Мексики, европейские державы срочно расширяли свои колонии в Африке и на Востоке, Россия присоединила Среднюю Азию. Причем эти войны в своем большинстве являлись чисто экспансионистскими: кто был сильней, тот и захватывал территорию.

Это было цивилизованной нормой.

А сейчас войны опять-таки категорически осуждаются всем мировым сообществом. Более того, их стараются локализовать, погасить, хотя это далеко не всегда удается.

Мне кажется, прогресс налицо.

Кстати, интересный факт приводит Акоп Назаретян в своей книге о цивилизационных кризисах*. С развитием вычислительной техники удалось сделать, конечно очень примерный, расчет числа военных жертв в течение обозримой истории. Так вот выяснилось, что «с прогрессирующим ростом убойной силы оружия и плотности населения процент военных жертв на протяжении тысячелетий не возрастал. Судя по всему, он даже медленно и неустойчиво сокращался, колеблясь между 5% и 1% за столетие».

Косвенно это подтвердили и австралийские этнографы, сравнившие войны современных первобытных племен со Второй мировой войной. Процент потерь в обоих случаях был сопоставим.

Так что, по-моему, миф об остановке социального (нравственного) прогресса – это всего лишь миф. Нравственные ограничения крепнут и достаточно успешно сдерживают современную агрессивность.

«Стрела Аримана» красиво звучит, но летит мимо цели.

Что же касается преобразование человека, то действительно этот процесс становится насущной необходимостью. Современный человек, в том виде как он существует, отстает от нарастающей сложности и техносферы, и социосферы. Отсюда – непрерывное углубление кризиса.

Вместе с тем, модернизация человека вовсе не требует евгеники на генетическом уровне, как полагает автор статьи. Существуют более мягкие методы.

Собственно, когда Моисей, согласно преданию, сорок лет водил древнееврейский народ по пустыне, то это и было, говоря аналитическим языком, совершенно осознанное и целенаправленное этносоциальное проектирование. Было выделено определенное этническое сообщество: евреи, находящиеся в плену, далее оно было полностью изолировано от влияний других этнокультурных сообществ (уведено в пустыню), затем была проведена возрастная селекция: скитались сорок лет, ушли носители языческой, старой традиции и, наконец, на основе заповедей, принесенных пророком с горы Синай, на основе принципи­ально иного этнического канона был сформирован совершенно новый народ, который и вступил в землю обетованную.

А в наше времяхорошим примером быстрой и результативной этнокультурной трансформации являются немцы. Всего за сто лет с середины XIXдо середины XX века они прошли следующие этапы метаморфоза: Михель («картофельный немец», как немцев называли в тогдашней Европе) – бисмарковский немец (периода возникновения Германии как национального государства) – кайзеровский немец (периода Первой мировой войны) – арийский немец (периода фашизма) и наконец современный немец (примерно со второй половины ХХ века).

И никакого вмешательства на генетическом уровне.

Для этнокультурного преобразования наций, для выведения их сознания на соответствующий экологический уровень требуется лишь воля мирового сообщества.

Ничего более.

Правда, пока такой воли у нынешнего мирового сообщества нет.

 

 

* Акоп Назаретян «Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории». – М.: 2001.

Комментарии
Важные ссылки